Именно тогда – неожиданно, но всегда предсказуемо – наступает момент, когда отчаянье вздох за вздохом рассеивается, и даже в самые трудные минуты приходит покой.
То, что проявляется, когда внешнее теряет смысл – от необыкновенной усталости, обиды, разбитого сердца или утерянного доверия; когда включается автопилот и выключаются чувства, гаснут внутренние маяки, выходит из строя душевный компас.
Именно тогда – неожиданно, но всегда предсказуемо – наступает момент, когда отчаянье вздох за вздохом рассеивается, и даже в самые трудные минуты приходит покой. Так бывает после долгого плача навзрыд или завершения крайне сложного и утомительного дела: внутри разливается тишина, и ты ощущаешь себя будто в больших и теплых ладонях Бога.
Это – проявляется самость, лежащая глубоко внутри. Даже не так – являющаяся этой глубиной. Безопасной, поддерживающей и надежной. Она во много раз крепче тебя – в тех категориях и степенях, в которых ты привыкла о себе думать, и никак не связана ни с самооценкой, ни с оценками и суждениями о тебе других – сколько бы ты ни говорила себе: «Никогда ничего нормального у меня не бывает»; сколько бы ни твердили тебе в ответ: «Ты права».
“Ты можешь меня закрасить, но я по-прежнему буду здесь”.
В психологии самостью называется архетип, отражающий глубинный центр человека, его целостность. Я же ощущаю ее как спину огромного кита, лежащего на дне океана. Нечто незыблемое и непреходящее, что есть в тебе, пока ты трепыхаешься на поверхности, сражаясь со штормом. Волны накрывают тебя с головой, вода заливается в нос и уши. Тебя носит, как бумажную лодочку на ветру – из виду теряются берега, ломает грот-мачту.
В принципе, обычное дело, когда «жизнь переворачивается с ног на голову и пропасть под ногами не становится небом» (М. Павич). И еще обычнее – когда день за днем, год за годом ты ожидаешь от окружающих людей того, чего они не могут дать: от холодных – эмоций, от глупых – ясности, от угрюмых – радости бытия. И вместо того чтобы позволить другим жить так, как они себе придумали, начинаешь крестовые походы благих намерений – переделать, переубедить, «растормошить». А когда не получается (а оно всегда не получается) – разочаровываешься, сокрушаешься о потерянном времени и жалеешь себя.
И вот именно в такие моменты, когда больше нет сил сочинять мечты и видеть смыслы, тогда, когда однажды утром в жизни наступает ночь, ты вдруг ощущаешь, что сможешь дождаться рассвета. Потому что ресурс находится – появляется будто бы ниоткуда, но на самом деле – изнутри.
И ты начинаешь обращаться с собой по-другому – нежнее и проще и стараться себя утешить, а не добить. Это взяла бразды правления твоя самость, временно отключив суматошный тревожный мозг. Ее задача – делать все, чтобы ты оставалась целой и невредимой, выходила из крайностей с верой, из драм – живой. Ей, ему – этому центру внутри – не нужны твои метания и выходы из зоны комфорта. Он как защитный трос от перегрузок, средоточие принятия и поддержки, персональный фан-клуб и база, которая безоговорочно «за тебя».
Особенно, когда «Хьюстон, у нас проблемы».
Особенно тогда.
«У меня есть я, мы справимся», – я повторяю эту фразу всякий раз, когда кажется, что «я самый одинокий Ож в мире», и даже самые близкие люди – какие-то непонятные чужаки. И в тот момент, когда от усталости или обиды опускаются руки и все становится «пофиг и все равно», я неожиданно нащупываю землю под ногами, понимая: нет, это не конец, это – начало.
Моя точка сборки. Моя возможность вспомнить, что если я столько лет как-то же живу, несмотря на меняющиеся обстоятельства и меняющихся в них же людей, значит, и в этот раз смогу – пережить, адаптироваться и выплыть. Прийти в себя, к себе, какой бы длинной ни получилась дорога. Без суеты, без компаса – по чутью.
А главное – без оглядки на других, без сверки с их ожиданиями. Потому что то, что раз за разом отстраивает тебя после внутренней хиросимы, ничего не знает про них, но знает все про тебя – настоящую, смелую и живую.
Так что не переживай из-за того, что не переживет и дня – растворится туманом в поле среди забот. Даже если сейчас происходящее видится концом света, вспомни – сколько их уже у тебя было? Ну правда – сколько?
И ведь тогда ты не то чтобы «брала себя в руки», а просто делала все возможное с тем, что есть. И – помогало.
Поэтому пусть рассыпается, пусть крошится, как лед, пусть ломается: у тебя внутри есть то, что спасет и вылечит. Только доверяй. Только слушай себя. Только не забывай:
у тебя есть ты.
Ольга Примаченко
